Бой за последний квартал Артемовска и подземелье с миллионами стволов оружия: Репортаж Дмитрия Стешина изнутри «Бахмутской мясорубки»
Военкор KP.RU Дмитрий Стешин побывал в отбитом у ВСУ гигантском подземном хранилище оружия в окрестностях Артемовска
Дмитрий СТЕШИН
ОТКУДА ЗДЕСЬ ВОЕННЫЕ СКЛАДЫ
Нельзя войти дважды в одну и ту же реку, а в шахту – запросто. В поселке рядом с Бахмутом под названием Парасковеевка, я был в апреле 2014 года. Приехал вечером, и до утра просидел на блокпосте у входа в шахту, грелся у костерка и задушевно беседовал с людьми. Восставший народ Донбасса заблокировал тогда въезд и выезд на шахтный двор. Зачем? У нас под ногами, на глубине 150 метров, в соляных выработках, лежали миллионы стволов и патронов: старые, времен Гражданской и Великой Отечественной и совершенно современные оружейные системы. В идеальном состоянии! Шахта эта официально считалась воинской частью ВСУ А 4176. Люди, понимающие к чему все идет, попытались не допустить вывоза оружия из хранилища. Им собирались вооружать сотни Майдана, спешно создающиеся нацбаты и прочие неонацистские формирования. Разумеется, глубоко в душе, восставшие надеялись, что оружие достанется им. Оно нужно было, как воздух. В этот период, на блокпостах восставшие шахтеры стояли с палками, в самом лучшем случае – с охотничьими ружьями. Их всушники и нацбаты убивали безнаказанно – например, в ночь на «Кровавую Пасху» на блокпосте под Былбасовкой или на блокпосте Рыбхоз на окраине Славянска. Это была первая пролитая кровь Донбасского восстания…
В конце мая ополченцам что-то удалось вытащить из Артемовских шахт, по слухам – купили у вороватых украинских офицеров. Я помню, как одномоментно у ополченцев Славянска вдруг появились десятки СКС (Самозарядный карабин Симонова) и СВТ, в народе – «света» (Самозарядная винтовка Токарева). Грозное оружие в умелых руках. Сделано оно было в последние годы Великой Отечественной – 1944-45 годах, но состояние было идеальное. Вместе со старыми винтовками в Славянск привезли ПЗРК (переносной зенитно-ракетный комплекс) «Игла» в изрядном количестве. По слухам, тоже с «артемовских складов». «Иглами» никто особо не умел пользоваться, но их было столько, что украинскую авиацию весной и летом 14 года удалось потрепать.
Месяц назад штурмовые отряды «вагнеровцев» взяли Парасковеевку, давно уже слившуюся с Артемовском (Бахмутом) в одно целое. Но, за сутки до моего визита, ситуация в Бахмутском котле серьезно изменилась.
КАСКА И ОКРОШКА
Дорога из соседнего Соледара оказалась на «простреле». Вижу, как водитель подсобрался в кресле и перехватил руль крепче. Слева от нас курился, вспухал дымами Артемовск, причем давно уже занятые нашими части города. Совсем рядом с дорогой, по которой мы мчались, горели в частном секторе дома, а в небе распускались клоки ваты, но радикально-черного цвета. Никто из сопровождающих меня «музыкантов» не смог точно сказать – что это за боеприпасы? По их словам, «тут много чего нового, интересного и непонятного появилось в последнее время, западного производства, конечно». Прижимаясь к деревьям, прошли серо-коричневые вертолеты, двумя парами и исчезли за пологими холмами.
- Как приезжаем на точку высадки, ни секунды не медлишь, выбегаешь одновременно со мной. Приготовься. Каску застегни, — говорит мне «музыкант».
- Я не застегиваю, чтобы шейные позвонки не сломало. Она глубоко сидит.
Ответ моего провожатого устраивает полностью. Спор «застегивать каску или нет?» подобно нашей народной излюбленной дискуссии об окрошке: «На квасе или на кефире?». Солнышко припекает, лето близится и скоро эта тема опять будет актуальна.
НАТОВСКИЕ СЮРПРИЗЫ
Врываемся в какие-то технические помещения при шахте. Переводим дух. Нас встречают радушно, поят тепленькой водичкой и тут же выясняется, что журналиста тут никто не ждет. Более того, строгий голос в рации говорит: «По журналисту не было приказа. Выводи журналиста с объекта». Машина ушла, нельзя ей здесь стоять, по Парасковеевке прилетает в среднем раз в минуту – то ближе, то дальше. Я говорю задушевно:
- Братики, вы же не выставите меня на улицу?
Все смеются:
- Ты что, мы гостей бережем. Сейчас все решим. Вон, присаживайся под стеночку, не стой на простреле.
Я беру новенький мешок с надписью «Артемсiль», стелю на пол.
Рация иногда включается, докладывают с соседней позиции обстановку:
- Погода теплая. Погода теплая. Есть осадки.
Мой провожатый отдышался и убежал туда, где есть связь с какими-то штабными структурами. Поговорили о дисциплине. За алкоголь, барбитураты даже аптечные типа «Лирики» (в ВСУ эти таблетки очень уважают, на всех их позициях упаковки валяются. - Авт.) жесткое наказание. Как мне сказали с доброй улыбкой: «В контрактах это было указано, все их читали и подписывали». Наказание и за грубость к «мирняку» (мирному населению).
Говорю с парнями о необычных вооружениях, которые тащат укропы в «бахмутскую мясорубку» и вообще об обстановке. Мне объясняют:
- Понимаешь, еще два дня назад, от шахты до передка было километров семь, а теперь, хорошо если полтора. И раньше били по нам в дежурном режиме, а теперь, как взбесились.
Мне рассказывают о новых минах, которыми закидывают Артемовск и окрестности:
- «Градина» с кассетой. Срабатывает тихо – «пууух» и из нее вываливается 40 штук мин… коробочки с половину моей рации.
(показывает). Да, примерно с сигаретную пачку, - боец продолжает. - Внутри у мины уровень. Чуть изменил ее положение, сразу взрывается. Изначально, она может лечь как угодно, хоть торцом. Но больше трогать ее нельзя. После подрыва одной, сразу же срабатывают все остальные мины из кассеты…
Я на секунду представляю этот момент, как ты оказываешься в эпицентре огненного шквала… В разговор вступает худой как спичка и очень длинный «музыкант», он, я так понял, отвечает за технику, электрику и саперное дело:
- Появились мины с электромагнитным взрывателем, срабатывают на массу металла. Для борьбы с бронетехникой. Немецкого производства, такие граненые цилиндры. Сапер подошел, осмотрел ее по кругу, пришли его товарищи, все в броне, с оружием и массы металла хватило на срабатывание взрывателя… Но ты знаешь, мы им тоже скучать не даем – минируем их тылы с помощью инертного выстрела от гранатомета. Технологию раскрывать не буду.
- Западные танки уже появились на фронте?
Все кивают. Объясняют:
- Глазами не видели. Слышали. По нам работали, причем с дистанции, с которых ни наши, ни укропские машины не стреляют.
Я спрашиваю худого инженера:
- А в шахту на руках спускаться?
Он смеется:
- Ты что, я подъемники сам запитывал и свет в шахте есть, не везде, но есть.
Мне становится тепло на душе и как-то радостно. Спуск и подъем по ржавым вертикальным трапам с глубины 300 метров в соледарской шахте «Соляная симфония» я буду помнить до пенсии.
Вслед за серией разрывов, к нам забегает мой провожатый – проблема с допуском решена фантастически-быстро и через секунду появляется наш подземный экскурсовод с характерным позывным «Шубин», это такое подземное божество из малого пантеона шахтерских богов.
ОШИБКА УКРАИНСКИХ САПЕРОВ
- Клеть наверху, отлично, – говорит нам «Шубин». - Иначе пришлось бы ждать минут тридцать, пока ее загрузят.
У ствола шахты суета – поднятые с глубины ящики составлены в штабеля, добро вывозят в промежутках между артобстрелами. Нас запирают в железный ящик, и мы медленно ползем вниз, держа руки по швам. «Шубин» показывает безобразный порез на ладони. Клеть качнуло, машинально схватился за край. Хорошо, что ладонь не размозжило. По словам нашего проводника, он провел под землей уже целый месяц, с момента освобождения этой шахты:
- Я не могу рассказать все подробности, как мы ее освободили, это секретная информация. Но когда мы сюда зашли… видите, галерея? В ней лежало четыре с половиной тонны тротила и пластида. Минированы были и отдельные склады. Но, из-за ошибки украинских саперов, обрушился только вход, а сама шахта уцелела.
По словам нашего экскурсовода, это не просто склад оружия. Под землей притаился и целый ремонтный завод:
- Объект этот появился в 60-х годах, в СССР много было таких складов и подземных и наземных. Их задача, сохранить огромную массу работоспособного оружия, чтобы в случае глобального конфликта его можно было выдать мобилизованным. Здесь основной персонал был женский. Оружие осматривалось, если нужно, менялась смазка, велся строгий учет, в каждом ящике есть формуляр с отметками.
В шахте тепло, всегда +15 и очень сухо. Основные соляные выработки ушли ниже, на глубину 250 метров, а в верхних галереях лежит теперь оружие. Иногда, совершенно экзотическое.
«Шубин» вынимает из ящика американский автомат Томпсона, знакомый всем по «гангстерским фильмам». Их поставляли в СССР по ленд-лизу, но солдаты не очень любили «Томми-ган». Он очень тяжелый, калибр нестандартный – 45-й, случись что, патронами не разживешься. Я внимательно рассматриваю заморский пистолет-пулемет, кажется, что его сделали вчера, но на клеймах – 1944 год выпуска. Таких здесь 23 тысячи.
Следующий штабель, «оружие Победы», наш автомат ППШ, их около 300 тысяч штук! «Шубин» объясняет:
- Патрон редкий, 7,62х29, в просторечии «тэтэшный» (имеется в виду пистолет ТТ, «Тульский Токарева»). Использовать эти автоматы в войсках нецелесообразно. Но есть немало и пулеметов ДП (Дегтярев пехотный) и ДП-М, то есть модернизированный. Под них есть боеприпасы 7,62х54, так называемый «трехлинеечный» патрон, он используется в ПК (Пулемет Калашникова).
- А современное оружие здесь было?
- Его вывезли, когда Украина начала АТО, остались только автоматы Калашникова разных модификаций.
ПОСЛЕДНИЙ КВАРТАЛ «ГНЕЗДА»
Мы не пошли смотреть пулеметы «Максим», уж больно далеко – несколько километров. Отправились на подземный оружейный завод. Пару раз по галереям мимо нас проезжали бойцы на мотоблоках – единственный транспорт, который смогли разобрать и спустить под землю.
На заводе поразил турникет-вертушка, стеклянная будка охраны и специальный бокс-металлодетектор: в нем проверяли сотрудников – не выносят ли они оружие или запчасти? Если в других галереях этого колоссального хранилища пахло просто смазкой, то на заводе ощутимо воняло войной. Гарью, выгоревшими порохами, расплавившимся пластиком, обугленными деревянными прикладами. Сотни ящиков забиты искалеченным оружием. Отдельно ящики со сгоревшими и поломанными штыками. «Шубин» объясняет, что здесь проводили сортировку. Что можно чинили, а безнадежно-испорченное оружие отправляли на переплавку. Здесь есть даже цех для гальванизации металла – восстанавливали воронение и внутреннее покрытие стволов.
Последнее поступление на этот завод - искалеченный «сапог» (СПГ – станковый противотанковый гранатомет). Судя по формуляру, он прибыл сюда 27 мая прошлого года. В стволе «сапога» дыра от осколка.
Отдельно лежит современное западное оружие, его тут совсем немного. Пулемет Калашникова, сделанный в Чехии, американский крупнокалиберный пулемет Браунинга, шведский гранатомет «Густав». Две американские крупнокалиберные винтовки «Баррет» приехали в шахты в совершенно непотребном виде и скорее всего, восстановлению не подлежат.
Из-за ошибки украинских саперов, обрушился только вход, а сама шахта уцелела
Обратный путь на поверхность прошел почти без приключений, лишь в одном месте клеть зацепила ствол, сработала предохранительная система и мы метров на пять рухнули вниз, так что у меня с головы слетела каска. Я почти не обратил на это внимания – напряженно прислушивался к происходящему наверху. Наверху стояла «теплая погода, шли обильные осадки». То есть, все пылало, а с неба сыпались мины и снаряды.
Чувствовалось, как слегка вздрагивает от взрывов соляной монолит.
В «Гнезде», как называют Артемовск на радиожаргоне, всушников выбивали с последней полоски захваченной ими земли. Оставив побратимов-смертников удерживать чуть ли не последний подконтрольный им городской квартал, враг решил подрезать и размотать наши фланги «Бахмутского котла». Битва за Артемовск шла в привычном яростном режиме. Но, в этом тоннеле даже слепым уже был виден свет.
Тем временем, бывший морпех-разведчик США Скотт Риттер рассказал, как его каждый день тренировали убивать русских.
Читайте на WWW.KP.RU: https://www.kp.ru/daily/27502.5/4762524/
