В скором будущем должности глав всех субъектов РФ будут именоваться одинаково – не губернатор и не президент, а именно глава. Исключение сделано для Москвы, Санкт-Петербурга и Севастополя, но не для Татарстана. Пост президента в этой республике напоминает о непростом периоде выстраивания отношений между центром и регионами в 90-е годы.

Унификация должностей глав российских регионов – не главное в законопроекте сенатора Андрея Клишаса и депутата Павла Крашенинникова «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации». Но в СМИ обратили внимание на это – и сразу вспомнили про Татарстан, хотя Татарстан в законопроекте не упомянут.

Похожая инициатива уже возникала ранее, при президенте Дмитрии Медведеве. Тогда было решено, что президент в системе власти может быть только один – глава государства, а остальные, «региональные» должны переименоваться в глав. Почти все президенты входящих в РФ республик с этим согласились, а первым стал Рамзан Кадыров. Но было исключение – глава Татарстана по-прежнему иминуется президентом Республики Татарстан.

Видимо, натолкнувшись на протест Казани, в Кремле решили не настаивать – «рано». С тех пор прошло двенадцать лет.

Нынешний законопроект Клишаса-Крашенниникова, скорее всего, будет принят – эти законодатели случайных поправок не вносят. Что примечательно, в нем же содержится своего рода «компенсация» для регионов. Сейчас глава российского региона может избираться на два срока максимум, но поправки предлагают, чтобы такого рода ограничения каждый из регионов определял для своих руководителей сам. Например, у главы Татарстана Рустама Минниханова начавшийся в сентябре прошлого года срок должен был стать последним, если же поправки примут, формальные ограничения для его дальнейшего пребывания на посту действовать перестанут.

В законопроекте этот «бонус» главам регионов сбалансирован  упрощением для президента процедуры их увольнения в связи с утратой доверия и внедрением других дисциплинарных процедур. Помимо этого законопроект, по мнению, авторов улучшит взаимодействие между уровнями власти и станет логичным развитием поправок к Конституции 2020 года. Поэтому потерю главой Татарстана приставки «президент» можно считать чем-то символическим. Однако в том, что касается отношений Татарстана с остальной Россией, это очень важная символичность. На наших глазах умирает последний символ его невысказанной идеи особой самостоятельности.

Невысказанной, потому как и нынешние, и предыдущие (они же - позднесоветские) власти Татарстана в лице Минтимера Шаймиева всегда говорили примерно одно и то же: символы суверенного государства, которыми оброс Татарстан в 90-е годы, не имеют никакого отношения к сепаратизму, Казань и Москва навеки вместе.

В этом году мы отмечаем серию исторических юбилеев, связанных с распадом СССР. О политических элитах и силах какой бы республики мы ни говорили – от Литвы и Молдавии до РСФСР и Азербайджана – все они отрицали в своих действиях сепаратистские намерения. Но реализовали эти намерения сразу, как только история предоставила им такую возможность, впоследствии объяснив это хитростью во имя национального возрождения.

Отрицал свое желание отделиться от России и Татарстан. Но, будучи частью РСФСР, эта республика требовала сделать ее подписантом нового Союзного договора на равных правах с Россией, Белоруссией, Казахстаном и прочими. Когда этот шанс на переиздание СССР был дважды похоронен (на референдуме о независимости Украины и на подписании Беловежских соглашений), Казань попыталась объявить себя учредителем СНГ – Союза независимых государств.

Вслед за этим прошел референдум о независимости Татарстана, и большинство населения за нее проголосовало: как и по всему уже почившему Союзу, оно тогда доверяло «своим», местным властям больше, чем федеральным. Тайная (хотя, как мы видим, не такая уж тайная) мечта сепаратистов почти что стала реальностью, но результаты плебисцита оперативно отменил Конституционный суд РСФСР.

До принятия действующей Конституции РФ на референдуме 1993 года одним из главных государствообразующих документов страны оставался Федеративный договор между всеми ее областями, краями, автономиями, республиками и городами федерального значения. Он стал чуть ли не последним доказательством того, что Россия в заявленных границах все еще существует. Но Татарстан отказался подписывать этот документ, а референдум по общей Конституции бойкотировал. К тому моменту у республики был собственный «основной закон» – Конституция Республики Татарстан 1992 года, провозглашавшая его суверенным, то есть полностью независимым государством.

Первым документом, вернувшим отношения Москвы и Казани в правовую плоскость и подтвердившим, что «суверенное государство Татарстан» остается частью РФ, стал договор о разграничении полномочий между Борисом Ельциным и Минтимером Шаймиевым. Что заставило Шаймиева тогда сделать шаг назад, доподлинно неизвестно.

Возможно, сыграла свою роль демонстрация Ельциным грубой силы. В октябре 1993-го был разогнан Верховный совет. В феврале 1994-го татары наконец-то согласились на подписание соглашения. А в декабре того же года началась война во втором регионе, отвергнувшем Федеративный договор – в Чечне.

Как бы там ни было, по меркам субъекта РФ Казань получала беспрецедентные полномочия, включая право на собственную внешнюю политику и учреждение собственного гражданства. В Союзное государство России и Белоруссии, созданное в 1997-м, она планировала вступать на равных основаниях с Москвой и Минском.

Частью радикальных татарских политиков и интеллигенции договор с Кремлем воспринимался как вынужденная остановка на пути к независимости. Мол, время не пришло. Но Татарстан продолжил обрастать элементами, подчеркивающими его особенность – как символическими, так и символичными.

Это был единственный российский регион, который ввел собственные автомобильные номера. Там имела параллельное рублю обращение собственная валюта – т.н. «татарстанские жетоны». Там не выдавались российские паспорта нового образца. Такие меры зачастую шли вразрез с интересами населения, но элиты жили по принципу «чем больше признаков независимости, тем лучше». Мол, когда-нибудь да выгорит.

Не выгорело. Даже визы с Россией не успели ввести (но идея такая звучала). С приходом к власти Владимира Путина процесс был повернут вспять – от Татарстан потребовали привести свое законодательство в соответствие с федеральной Конституцией. А после череды правок в конституции татарской в 2007 году вступил в силу новый договор о разграничении полномочий. Татарстан почти превратился в обычную для РФ национальную республику – без альтернативного налогообложения и пункта, по которому все природные ресурсы на его территории объявлялись собственностью отдельного татарстанского народа, а не российского в целом. Кстати, этот договор впоследствии не продлевали – после серии изменений в федеральном законодательстве он попросту потерял смысл.

Нельзя сказать, что процес сворачивания «альтернативной государственности» в отдельно взятом регионе был безболезненным. Поэтому поправки, предлагающие отказаться от наименования высшего должностного лица в республике «президентом», для Казани могут быть весьма чувствительными.

Как отметил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, Владимир Путин с пониманием относится к специфике регионов, где глава субъекта имеет статус президента, но в перспективе в этом вопросе желательно прийти к единообразию, а «должность президента в стране должна быть одна».