Размышления о равенстве и противоположности социальной роли полов традиционны в нашей стране. Особенно в канун 8 марта — то есть аккурат между двумя основными гендерными праздниками. Когда носки и пена для бритья уже подарены, а духи и цветы — еще нет, тут даже самые безразличные обыватели задумываются о нелегкой женской доле в России.У значительной части наших сограждан рассуждения о неравенстве мужчин и женщин протекают именно по принципу выделения типично мужских и типично женских занятий. То есть в том наклонении, которое борцы за права женщин обычно называют мужским шовинизмом или мизогинией.
Примерно об этом свидетельствуют и свежие данные опроса Левада-центра о роли женщин в управлении страной. По этим данным, две трети россиян одобряют участие женщин в политике. В принципе, довольно приличный показатель, если не обращать внимание на то обстоятельство, что за последний год он снизился на 10 п.п. Год назад одобряли участие женщин в политике 77%, и примерно на этом уровне он держался последние десять лет. А теперь вдруг пошел вниз.
Идем дальше: 56% в целом выступают за то, чтобы женщины занимали высшие государственные посты наравне с мужчинами. На этот вопрос положительно в последние годы стабильно отвечали более 60% респондентов — год назад их было 64%.
Наконец, на вопрос о том, хочет ли респондент, чтобы женщина стала президентом в ближайшие 10–15 лет, 33% опрошенных ответили утвердительно. И динамика по сравнению с прошлым годом не так заметна — тогда за это выступали 34%, но вот три года назад их было 44%, и сопоставимые значения опять-таки наблюдались на протяжении всего предыдущего десятилетия.
Таким образом, если мы исключим вероятность методологической ошибки, то перед нами крайне серьезный и даже тревожный тренд: россияне в массе своей не хотят видеть женщин в политике. И дело тут явно не в том, что политика — грязное дело. Грязнее за последние пару лет она точно не стала.
Здесь есть несколько вероятных объяснений. Возможно, военная тематика последних лет (конфликты на Украине и в Сирии, прежде всего, которые активно освещались нашим телевидением) как бы представляется «делом мужчин».
К тому же нашего телезрителя уверяют, что ничего путного женщина в политике добиться не может.
Сегодня два главных антагониста российской политики в мире, по версии российского ТВ, — это Ангела Меркель и Хиллари Клинтон.
Да и у российской политики больше мужской образ. В составе правительства есть традиционно женские позиции в социальном блоке, но и только. Нет, конечно, и глава Счетной палаты, и глава ЦБ, и спикер Совета Федерации, и значительная доля парламентариев — женщины. Но облик политики — маскулинный. Посмотрим, конечно, произойдет ли разворот, когда Россия вновь окажется не в «кольце врагов», а начнет заниматься мирным строительством собственной экономики — но пока так.
Есть еще один аспект, если отвлечься от чистой политики и обратиться к более широкому контексту.
Сама общественная дискуссия последних лет вытесняет «женское» на периферию. Проще становится услышать классическое «кухня, дети, церковь».
Ток-шоу одного из центральных телеканалов смакует, например, известную историю с изнасилованием в наклонении «сама виновата». Бывший публичный спикер РПЦ говорил несколько лет назад и вовсе о необходимости «православного дресс-кода»: мол, мини-юбки провоцируют насилие. О том же примерно говорят и «традиционалисты» из числа бородатых ревнителей духовности в наших исламских республиках (вернее, в наших регионах, внезапно придумавших, что они исламские). Опять же дискуссия о запрете абортов — она также вертится вокруг возможности или невозможности свобод по гендерному принципу, ведь мужчины пока рожать не научились.
В такой общественной атмосфере неудивительно, что всяческие представления о равноправии и политике равных возможностей постепенно уходят из фокуса общественного внимания.
Есть еще один интересный феномен: радикализация темы. Если вернуться к результатам опроса о политике, то выясняется интересная вещь. По вопросу о женщине-президенте в ближайшие 15 лет более молодые респонденты придерживаются радикально противоположных взглядов в зависимости от пола. «За» высказались 16% мужчин 18–24 лет, 18% — в возрасте от 25 до 39 лет и 20% — старше 40 лет.
У женщин картина обратная: 59% — в самой молодой группе, 46% — в группе от 25 до 39 и только 42% — в наиболее возрастной.
То есть молодые мужчины более агрессивно отторгают такую возможность, тогда как молодые женщины на таком варианте больше настаивают.
Может, конечно, это чисто возрастной фактор, но, кажется, тут налицо натуральная война полов и потенциальный конфликт.
Реальные конфликты пока проходят скорее по маргинальной части, хотя тоже показательны. Накануне разразился натуральный скандал вокруг будущего «Фем-феста», к которому якобы не были допущены наиболее радикальные группы феминисток. Последние обвинили организаторов буквально в предательстве идеалов феминизма, и риторика при этом использовалась едва ли в пределах приличий.
Понятно, что радикалы в любой борьбе всегда бывают и, как правило, находятся в меньшинстве, но все же агрессия, которая выплеснулась в процессе, — показательна. Веган-феминисток оскорбила невеганская пища, иных участниц движения — присутствие на фестивале лекторов мужчин, реклама модных брендов, которые суть — унижение женщины. И так далее, претензий не счесть. Что дискредитирует саму идею равноправия ничуть не меньше, нежели разговоры о «традиционных патриархальных ценностях», которые якобы изначально и до конца света присущи русской культуре.
Может, это просто от неумения решать вопросы не через конфликт, от нежелания и неспособности вести дискуссию и слышать оппонента. Может, от неумной и агрессивной риторики ассоциирующихся с государственной властью спикеров. Может, это просто морок, навеянный телевизором, который пройдет, стоит только нажать кнопку «Выкл».
Но есть о чем задуматься в том числе и богатым мужчинам в хороших костюмах и на дорогих авто из важных кабинетов.
В одной дискуссии по поводу как раз «Фем-феста» был аргумент, мол, не так уж критики и неправы — странно было бы видеть на дискуссии по правам чернокожих представителей Ку-клукс-клана. Оно, конечно, верно, но не стоит забывать, что американские аболиционисты (активисты за отмену рабства) были сплошь белыми расистами, а Акт о гражданских правах продавил белый южанин Линдон Джонсон.
Для нормальной жизни в комфортной стране скорее надо меньше бросаться обвинениями и больше стараться прийти к взаимопониманию.
Женщин, конечно, можно пытаться вытеснить обратно на кухню к детям, но хуже от этого будет всем, это точно.
