Когда вы говорите, Иван Васильевич, такое ощущение, что вы бредите.

Это я к тому, что когда читаешь нынешние западные газеты — а именно, то, что они пишут о России, - кажется, что ты зашел в психиатрическую клинику незамеченным, втерся в доверие к больным, и вот они уже рассказывают тебе то, что часто рассказывают сумасшедшие, — а ты слушаешь, слушаешь.

«Агрессивная империя».

«Наступление Путина на свободный мир».

«Россия хочет сорвать выборы в США».

«Россия готовится оккупировать Прибалтику».

«Россия вот-вот развяжет третью мировую войну».

«Нужно усилить контингенты НАТО, чтобы показать, что мы готовы дать ответ на русское вторжение».

«Путину нужна нестабильность в Европе».

«Трамп — марионетка Путина».

«Мы должны объединиться против русской угрозы».

Честно говоря, когда читаешь такое, то начинаешь даже чувствовать своего рода гордость.

Словно бы веришь всему этому на минуту и думаешь — ого, в какой грозной стране я живу!

Надо же, мы угрожаем всему прогрессивному человечеству.

А потом, конечно, вздыхаешь — и понимаешь, что все это полный бред.

И бред особенно удивительный в том смысле, что он почти дословно повторяет пропаганду времен Советского Союза и холодной войны — но времена-то изменились.

Вообще все — изменилось.

- Нет, - говорят тебе сумасшедшие.

- Все как было, так и осталось, - говорят тебе сумасшедшие.

Их, разумеется, не переубедить.

Но мы-то знаем: раньше, в советскую эпоху, смена власти в Корее, во Вьетнаме, на Кубе и во многих других странах — неизбежно приводила к смене системы.СССР и США несли с собой разные формы собственности, разные уклады экономики, разное все.

А что теперь?

Разве теперь — есть такое противостояние (в случае с нами)?

Разумеется, его нет.

Есть просто клиническое нежелание «свободного мира» хоть на копейку считаться с наличием на свете какой-то там России, а у нее — хоть каких-нибудь интересов, даже самых скромных.

Но если отвлечься от апокалиптического потока сенсаций про «империю», «вторжение» и «угрозы», то в чем действительно состоят претензии России?

Чего — на самом деле — условные «мы» хотим?

Если не признание Крыма то хотя бы забвение этого вопроса. Мало ли в мире территорий, особый или спорный статус которых для международного права зафиксирован «на века» - и никого это особенно не беспокоит. Вот так и тут.

Компромисс на Донбассе и в Сирии. Да, шаткий, типичный «худой мир», да и ныне существующий прецедент такого компромисса — конфедеративное боснийское государство — не то чтобы рай на Земле, но и все же. Большего — без большой войны — не достичь.

Хотя бы частичное снятие санкций.

Нейтральный статус ближайших соседей России. Нет, не наличие там «дружественных» нам режимов, а хотя бы просто — лояльный нейтралитет.

Прекращение демонизации России — и прекращение попыток как-нибудь влезть в наши внутренние дела. То есть, опять же, спокойный нейтралитет по отношению к нам, без криков о «новом Гитлере» и «русской угрозе».

Торговля, газопроводы, повседневное политическое общение.

Вот, собственно, и все.

Вот и весь список всего того страшного и ужасного, чем агрессивная Россия так пугает свободный мир.

Как-то скромно выходит, не правда ли?

Оборонительная, консервативная программа — попытка сохранить то, что есть, в более-менее мирном состоянии.

Скучная штука — реальность.

Бред сумасшедшего про «агрессивную империю» и «третью мировую войну» - веселее, конечно.

Поэтому и приходится иногда западные газеты читать.