В «День русского языка» по календарю ООН, в «Пушкинский день» по календарю российскому, журналист «КП» попытался осознать масштабы истребления русского языка на Украине. И не только языка
В мире 250 миллионов человек говорит на русском, и до начала 21-го века Украина считалась крупнейшим «русским» регионом за государственными границами России. Русский язык и вообще все «русское» выдавливалось из Украины тяжко – как засохшая зубная паста из мятого тюбика. Впрочем, тот кто выдавливал – никуда не торопился, давил методично и тщательно. Не так, как в Прибалтике, где местные власти в начале 90-х годов зачищали русский язык быстро, истерично, боясь опоздать в Западный рай.
Одно можно сказать точно: и в не очень нам родной Прибалтике, и в братской Украине, неизвестные «доброжелатели» действовали согласно неким планам и схемам. В первом случае, прибалтийском, стратеги-прогнозисты начало гражданской войны «за язык» исключили. Во втором – война на Украине все-таки вспыхнула в 2013-2014 году. Процесс ускорили с помощью Майдана и не рассчитали. При этом ждать и откладывать было невозможно, «украинизация» и так затянулась до неприличия. Еще десять лет назад возврат Украины в «русскую орбиту» был вполне реален. В 2008 году американские социологи в штатском из ГЭЛЛАП, провели рядовое полевое исследование с «двойным дном». Вопросы в анкетах были вполне невинны – чуть ли не про кошачий корм. Вот только анкеты предлагались на двух языках – русском и украинском. И 83% граждан Украины выбрали русский вариант.
Первый этап «мягкого» истребления «русского языка» не дал сочных плодов. Если точнее – основная часть этих плодов созрела только к Майдану-2014. Я видел своими глазами, что большая половина участников уличных декораций на этом перевороте - дети, которым поменяли языковую среду с детского сада. Как мне рассказывали, в 1992 году в садики пришли новые методички для работников дошкольных учреждений. И Россия, и Украина переживали тогда постперестроечный всплеск рождаемости – мест в детсадах на всех не хватало. Никто и не думал спорить или протестовать. Люди были настолько уверены в русско-украинском симбиозе, что не могли представить, чем это закончится в итоге. Даже в страшном сне нельзя было вообразить себе великоукраинскую депутатшу Ирину Фарион, которая говорит пятилетним детишкам: «Тебя зовут Оленка? Какая красавица, никогда не будь Аленой. Ведь если ты станешь Аленой, деточка, то нужно паковать чемоданы и уезжать в Московию».
Одновременно с работой над дошколятами, начался перевод школ на украинский язык. Здесь действовали осторожнее, и только при Ющенко перестали стесняться – на первом, «оранжевом» Майдане страна как бы завизировала свою новую национальную идентичность перед Западом, дала «нужную картинку». В эпоху постмодерна этого достаточно. Потому что спустя 13 лет, в стандартном табеле ученика 8-го класса школы № 24 города Херсон, русский язык будет назван «Мова национальной меньшины». Слова «литература» в украинском языке не нашлось, поэтому ее назвали «лiтература национальной меньшины», добавив для западного лоска латинскую букву «i».
Слова «литература» в украинском языке не нашлось, поэтому ее назвали «лiтература национальной меньшины», добавив для западного лоска латинскую букву «i».
Стало стремительно сокращаться число русскоязычных СМИ. Например, в совершенном русскоязычном Запорожье, перед избранием Януковича остались только две «москальские» газеты, все остальные издавались на мове. Виктор Янукович мало чем мог помочь русскоязычной половине Украины, хотя, чисто политически, «выжал» эту тему досуха – постоянно заявляя в своих предвыборных выступлениях о «втором государственном статусе русского языка». Впрочем, все основное государственное делопроизводство уже лет пять как велось на украинском языке. А слой «великоукраинцев» пронизывал вертикаль власти, силовиков и бизнеса. Трогать их было опасно, ситуацию решили законсервировать и закончилось все это плачевно.
В апреле 2014 года я сидел в Донецке, в гостинице, и щелкал телевизионные каналы. Кажется, ни одного русскоязычного так и не нашел. Сообщил об этом в твиттере, и орда братьев-украинцев, почему-то грязно ругаясь по-русски, пыталась мне доказать, что это нормально и правильно. Нормально, в закипающей от гнева миллионной агломерации, где вывески на украинском языке даже в те годы можно было пересчитать по пальцам. Тогда я первый раз подумал – «должно рвануть».
Потом уже, когда рвануло, я стал более тщательнее примечать детали «украинизации» Донбасса. Например, шикарные особняки совершенно фантасмагорических сект в каждом втором шахтерском поселке: баптисты, необаптисты, пятидесятники, методисты, какие-то харизматики, больше похожие на международное жулье от религии. Власти Украины были готовы отдать духовное пространство русскоязычных регионов кому угодно, лишь бы не Русской православной церкви, да еще Московского Патриархата. Еще одна деталь выявилась, когда ополчение окончательно сформировалось. Его костяком стали «рожденные в СССР» мужики. Большинство молодежи бежало в Киев или Москву. Этот факт не был каким-то постыдным секретом. Сами ополченцы и говорили мне горько – «воспитала нам детишек Украина».
Помню, как копался в складе «бандеровской» литературы – ее вывозили из Луганского университета грузовиками на свалку. Там были современные книги, были и настоящие раритеты, изданные в эмигрантских типографиях Оттавы, Торонто, Нью-Йорка и Мельбурна в далеких 50-х годах – с Украиной играли «в долгую». Помню только что отбитый от ВСУ поселок Красный партизан под Горловкой. В одном из домов я нашел мешок с детскими поздравлениями «бойцам АТО», почти все на украинском языке и лишь несколько рисунков были подписаны по-русски. И мне не стало от этого легче, скорее - наоборот. Адресаты этих детских посланий лежали во дворе, накрытые украинским флагом. С некоторых уже сняли ботинки. Потому что во время боевых действий, даже хорошая обувь живет пару недель…
В 2016 году, остатки Украины, совершенно потеряли волю к победе, при этом накал «самостийности» никуда не делся. Возможно, на подсознательном уровне,там, куда не проникает треск пропаганды, киевские власти поняли, что военного решения «русского вопроса» в природе не существует. И может получиться наоборот: не от «русского вопроса», а от «украинского», не останется даже запаха, как в «Свадьбе в Малиновке».
Весной русский язык на Украине решили добивать относительно-мирным путем, «мягкой силой». Перед этим «размялись» на «символах советской эпохи»: переименовали города, поселки, улицы и снесли очередные памятники. Правда, символы быстро закончились. У бандитов это называлось «пробивка», за ней всегда следует уже чисто-конкретный наезд. В конце прошлого года на Украине ввели квоты для телевидения и радио, теперь украинского контента в эфире должно быть не меньше 55%, в следующем году – 60%. Русской попсе оставили 30%, пока. Но в целом, вектор движения понятен и до ста процентов мовы в эфире совсем недалеко.
В конце января 33 депутата Рады, подали в парламент проект «Закона о языке», его пока не стали рассматривать, общество не дозрело. Если коротко, в законопроекте №5670 предлагалось вообще запретить русский язык в медийном поле. Синхронный перевод телепередач на украинский и субтитры в театрах, перепрофилирование «русских» школ и СМИ. Законопроект пока «завис», но чаяния депутатов Рады частично удовлетворили – на Украину запретили ввозить книги на русском языке. Даже, если везешь книгу для личного чтения в дороге. На второй день лета, специалисты Государственного комитета по теле и радиовещанию Украины составили и обнародовали список из 112 книг разрешенных к ввозу – это русская классика 19 века и переводы западной классики. Остальная русская литература запрещена к ввозу.
В мае в Раду передали законопроект «Об обособлении религиозных организаций, центры которых находятся в странах, признанных Радой агрессором». Речь в проекте шла о Русской православной церкви и России. Рада приняла этот дикий закон к рассмотрению и пока положила под сукно. Если потребуется, с РПЦ МП расправится «улица» - недели не проходит без сообщений о нападениях на храмы, священников, паству. Которой, на Украине, 39% от числа всех христиан.
Но самым серьезным ударом по «русскому миру» и языковой среде стал запрет главного современного средства общения – российских социальных сетей «Одноклассники» и «Вконтакте». И специалисты предполагают, что в ближайшее время появятся политически зрелые «великоукраинские» заменители этих ресурсов, где русский язык будет просто не предусмотрен интерфейсом. А потом и всю Украину перезагрузят, все «русские» файлы сбросят в корзину. Те, что защищены от удаления администратором, сотрут вручную. Процесс форматирование системы почти завершился, надежд почти не осталось.
