Русскую революцию совершили германские агенты. Советский Союз разрушили тоже агенты, но скорее американские. Или израильские. Сами американцы, кстати, никогда не высаживались на Луне. Правительства и спецслужбы облучают людей психотронным оружием, даже фольга не всегда спасает. Мировое правительство, масоны, иллюминаты или ящерицы с Ниибиру правят миром. Неправильные итоги выборов вызваны тайным вмешательством вездесущих русских агентов.
Впрочем, в самой России тоже не дремлют агенты «глобального государства». Они манипулируют президентом и правительством, и готовят оранжевый сценарий. Вряд ли найдется человек, который не сталкивался с одной из этих теорий, «объясняющих все». Или сразу со всеми из них.
Конспирология была спутником человечества, наверное, на всем протяжении истории. Особенно бурно теории заговора расцветали в эпохи социальной депрессии и неуверенности, политической нестабильности и резкого роста неравенства.
Фантастические фигуры могущественных заговорщиков, водящих человечество за нос, рождаются тогда, когда привычный порядок вещей начинает рассыпаться, а механизмы происходящего людям не понятны. Отсутствие прозрачности принятия решений, сумерки государственности и культуры – обязательное условие для расцвета учений о заговоре. В известном анекдоте человек ищет потерянные ключи под фонарем, потому что там светлее; конспирологи действуют с точностью до наоборот, они ищут в самых темных углах, потому что правда обязательно должна быть именно там.
Сердцевина любой конспирологии – поиск абсолютной власти. Единого источника всех проблем. Волшебного объяснения всех революций, войн, несправедливостей, неприятностей, личных неудач, бедности и проблем со здоровьем – все в одном флаконе. Теория заговора не даст рецепта, как изменить общество, исправить мир или собственную судьбу. Она фокусируется лишь на самом тайном знании о мировом зле.
И все же в мире конспирологии есть важное типологическое разделение. Есть народные суеверия про тайные центры власти и элитарный нарратив о внутренних и внешних врагах.
Первые напоминают анимизм. Для первобытного охотника все происходящее – болезни, нападения врагов, голод, стихийные бедствия – все это результат воздействия духов. Могущественных сил, скрытых от глаз простого смертного. Именно они направляют ход событий и определяют людские судьбы.
Современные теории заговора лишь поставили на место духов и колдунов евреев, иллюминатов, мировое правительство, обитателей Ниибиру или спецслужбы. Наивная вера людей в могущественных врагов, которые посылают им все новые страдания, отражает лишь их реальную беспомощность.
Не понимая логики событий, и не видя никакого шанса повлиять на собственную судьбу, люди создают фантастическую нечисть, которой делегируют всю власть над «темной стороной силы». Это дает утешение. По крайней мере, мир становится упорядоченным и логичным. «Пугающая правда» (которую «скрывают правительства») о евреях, культурных марксистах или Бильдербергском клубе успокаивает: в хаосе событий обнаруживается план. Даже индивидуальные неприятности получают оправдание: они ведь связаны с противостоянием всемогущим врагам человечества.
У многих теорий заговора есть если не здоровое зерно, то по крайней мере материальное основание. Я занимался в Москве общественным активизмом. И настоящим бедствием для нас были жертвы облучения. На каждый второй митинг приходили такие ребята с криво сверстанными листовками и прокладками из фольги, которые они носили под шапками. «Да какая там точечная застройка?» — говорили они. – «Вот настоящая проблема». И указывали на обычные антенны на крышах домов.
Сумасшедшие умели даже организовываться. Издавали газету «Резонанс», которую распространяли на наших акциях. Там рассказывалось, что спецслужбы уже многие годы экспериментируют с некими лучами, которые могут влиять на психику, подчинять сознание человека, превращать его в послушное орудие в чужих руках. «Лучи бывают жесткими, как проволока, – говорил мне один такой деятель тусклым голосом, – и мягкими, как ультрафиолет». Я кивал и посмеивался.
А если вдуматься, то ведь это мифологическое, сказочное, неадекватное, но переживание всевластия пропаганды, которая распространяется пусть не лучами, но посредством эфирных волн и тех самых антенн. Наивное желание с помощью амулета из фольги защититься от чужой воли, подчиняющей человеческую личность, вряд ли их спасало, но, наверное, успокаивало.
феьдербергский клуб и прочие метафоры тайной власти, скрывающейся за всеми публичными институтами тоже как-то коррелируют с растущим пониманием того, что большинство политических решений принимаются в обход демократических процедур и по ту сторону привычных пропагандистских объяснений. Злая воля заговорщиков отражает существование другой, гораздо более сложной для понимания реальности, – социального интереса, который лежит за действиями власть предержащих.
Но теории заговора рождаются не только как современная версия народного языческого фольклора. Классический нарратив о грозных врагах нации, подтачивающих ее благоденствие, уже не первое столетие генерируют именно правящие классы. Образ внешнего или внутреннего врага, который наносит ущерб обществу из органической ненависти к нему должен вызвать страх, заставив людей сплотиться вокруг элиты в борьбе с «чужими».
Правители включают режим параноидальной шпиономании тоже не от хорошей жизни. Любая охота на ведьм, ловля иностранных агентов, которые якобы стоят за любой вспышкой недовольства или акцией протеста, свидетельствует: правящая верхушка чувствует угрозу своему положению. Она не видит или не хочет видеть реальных причин назревающего кризиса, и стремится канализировать недовольство в безопасное для себя русло. Тогда из чулана извлекают пропагандистскую ветошь про злостных вредителей и иностранных агентов.
Появляясь в публичном пространстве эти пропагандистские клише сразу радикально упрощают картину происходящего.
Больше нет никаких социальных интересов и противоречий, экономического кризиса и узурпации власти, нет цветущей сложности взглядов и мнений. Как только объявлена охота на иностранных агентов, на сцене остаются лишь конкурирующие заговоры. Русские против глобального государства, демократия против русских агентов, сионисты против антисемитов, масоны против методологов, чужой против хищника. Словно журавли и карлики из романа Леонида Юзефовича, которые из эпохи в эпоху «через людей бьются меж собой не на живот, а на смерть», скидывая маски и меняя декорации, но никогда не прекращая истреблять друг друга, просто потому что так написано у них на роду.
Когда теория заговора берется на вооружение государством, это означает только одно: государство само превратилось в заговор. Оно хочет отвлечь нас от реальной механики самой власти, свалив десятки реальных конфликтов – между богатыми и бедными, власть имущими и угнетенными, между либералами, консерваторами и социалистами – в одну плавильную печь, из которой, словно расплавленный метал, в наши головы будут отливать заранее отформованную информацию.
Как и любую нечисть, «вражеских агентов» можно вычислить только по косвенным признакам.
Ведьму находили, если случались падеж скота или засуха. Так и теперь, существование «иностранного агента» обнаруживает себя через массовые протесты, голосование за «неправильных» кандидатов или через недовольство элитой. Ведьмы из средневековых суеверий насылали порчу с помощью заклинаний, современные агенты делают это с помощью «нарративов».
В шведской прессе меня травят как русского агента за то, что я пишу о проблемах со свободой слова в самой Швеции или о катастрофических последствиях украинского майдана. И та, и другая тема считаются типичными «русскими нарративами». И одновременно в России меня и моих товарищей называют «агентами глобального государства», потому что мы считаем борьбу с социальной несправедливостью внутри страны важнее, чем борьбу с внешними врагами. Это ведь «нарратив пятой колонны».
Рациональный диалог с конспирологами невозможен. «Может, антенны на крышах просто принимают телевизионный сигнал, а не облучают жителей?» — «Именно это ОНИ и хотят, чтобы ты думал». В системе координат, заданной теорией заговора важны не твои аргументы, документы на которые ты ссылаешься, статистика, научно-справочный аппарат или логика. Важно лишь на чьей ты стороне. «Это как раз то, что враг хочет, чтобы мы думали», — и не важно, правда это или нет. Просто определись, за кого ты. За русских или за атлантистов? За журавлей или за карликов? За Океанию, Евразию или Остазию?
