Писатель и политолог Кирилл Бенедиктов — об успешных для России итогах переговоров в Сочи
Кирилл Бенедиктов. Фото из личного архива
Госсекретарь США Джон Керри прилетел в Сочи на встречу с Владимиром Путиным.
Это событие, не выходящее, в обычных условиях, за рамки дипломатического протокола, в нынешней ситуации выглядит едва ли не прорывом. Отношения между Россией и США переживают «ледниковый период», партнерство — пусть сложное и местами болезненное — уступило место противостоянию, если не сказать сильнее.
Россия видит в США опасного геополитического противника, действующего у самых наших границ почти открыто. Вашингтон обвиняет Москву в империализме и нарушениях всех мыслимых договоренностей, в попрании прав человека и т.д., и т.п. Не решаясь на открытое вооруженное противостояние, США предпринимают беспрецедентные шаги по дипломатической, политической и моральной изоляции России. («Наши возможности по формированию общественного мнения позволили сразу изолировать Россию», — заявлял Обама год назад.)
Было бы непоследовательно сначала загонять Москву в гетто, а затем посылать туда собственного госсекретаря. Поэтому не состоялся вроде бы уже анонсированный визит Керри в Россию в феврале этого года — и тогда инициатива тоже исходила от американцев. За несколько дней до визита в Штатах очень своевременно «раскрыли» еще одну «шпионскую» сеть русских: технология, опробованная еще во времена медведевской «перезагрузки». Но «шпионы» сыграли вспомогательную роль: главным препятствием, как можно предположить, было внутреннее нестроение в «вашингтонском обкоме»: некоторые его «отделы» выступали за возобновление диалога с Москвой, другие высокомерно ожидали нашей капитуляции и Каноссы.
После 9 Мая 2015 года, однако, стало ясно, что никакой капитуляции не будет. И что если кто и пойдет в Каноссу, то не Путин.
Обратим внимание на нетривиальный символический ряд нынешнего визита. Визит начался с посещения госсекретарем мемориального комплекса, где Керри вместе с Сергеем Лавровым возложил венки к памятнику погибшим во время Великой Отечественной войны сочинцам.
Российский министр иностранных дел прибыл к памятнику за рулем автомобиля «Победа». После этого Лавров и Керри отправились к месту переговоров — в гостиницу «Родина». Ни на мгновение Керри не дают забыть, в какие дни он приехал в Россию, всё время ведут по коридору ассоциаций, связанных с 70-летием нашей Победы, — событием, которое США старались проигнорировать настолько, насколько это вообще позволяет международный политес (напомню, Обама передал поздравления «российскому народу» через своего советника по России Селест Уолландер на приеме, организованным посольством РФ в Вашингтоне).
Проигнорировав торжества в Москве, США выставили себя не в лучшем свете (а также лишний раз подчеркнули инфантильную обидчивость Обамы), но в ситуации глобального либерального консенсуса в мировых СМИ это не так уж и страшно: то, чего нет в газетах (интернете, на телевидении), того и не существует. Куда хуже (для Вашингтона, разумеется), что широко транслировавшиеся на весь мир праздничные мероприятия в Москве показали чрезвычайную односторонность пресловутой изоляции России.
Выяснилось, что Россию «изолировал» только контролируемый англосаксами сегмент мира. Даже ЕС не смог выдержать единую позицию по отношению к страшному «империалистическому агрессору». Даже Ангела Меркель прилетела 10 мая к российскому президенту и произнесла немало правильных слов о роли советского народа в разгроме нацистской Германии.
Но главное — день 9 Мая продемонстрировал всему миру, что российско-китайский союз, о невозможности которого так долго твердили либеральные эксперты и журналисты, все-таки стал реальностью. И, более того, легендарный «треугольник Примакова» Москва–Дели–Пекин тоже вполне может стать такой же реальностью, несмотря на все трудности и шероховатости в отношениях между двумя азиатскими гигантами.
Это означает, что сложившийся за последние десятилетия привычный баланс сил, в котором Россия играла второстепенную роль (помните старика Маккейна с его «бензоколонкой, которая притворяется государством»?) прямо на наших глазах уступает место совсем другой конструкции. Конструкции, где Россия — несмотря на свою относительную экономическую и абсолютную демографическую слабость по сравнению с Китаем и Индией, — становится осью новой геополитической реальности, настоящим Хартлендом.
Хартленд, или Сердце-Земля, — в геополитической теории Хэлфорда Маккиндера центр Евразии, окруженный периферией: Европой, Ближним Востоком и Индокитаем.
Предыдущая попытка трансформации России (тогда — СССР) в Хартленд закончилась неудачей в конце 1960-х — начале 1970-х годов, когда, с одной стороны, была разгромлена в аппаратной борьбе часть советской элиты, нацеленная на примирение с КНР (группа Шелепина – Семичастного), а с другой — сложился (благодаря дипломатии Киссинджера и Никсона и поверх всех идеологических барьеров) союз Америки с Китаем, получивший неофициальное наименование «Чимерика». Именно тогда стало ясно, кто в итоге победит в холодной войне — несмотря на локальные удачи, вроде поражения США во Вьетнаме.
Итогом стал распад Советского Союза, превращение США в единственную мировую сверхдержаву и глобальный триумф либеральной демократии.
Осознавая, насколько опасным может стать для этой конструкции альянс России и Китая, политические элиты США тем не менее не до конца верили в его реальность. Слишком сильны были позиции ориентированных на Вашингтон элит и в Москве, и в Пекине.
Теперь ситуация изменилась, и винить за это США должны только себя. Стратегия «тихоокеанского сдерживания» Китая, осуществлявшаяся предыдущим госсекретарем (и вероятным будущим президентом) Хиллари Клинтон, обрушила выстроенную с такими трудами конструкцию Чимерики. А занятая Белым домом враждебная позиция по отношению к России — переворот в Киеве, антироссийские санкции — значительно ослабила потенциал проамериканской части отечественной элиты, сопротивлявшейся развороту на Восток.
Между тем без России по-прежнему невозможно (или очень и очень затруднительно) вести работу по многим направлениям, которые являются приоритетными для администрации Обамы. Например, по линии иранской разрядки — там уже оказывается в изоляции Вашингтон. Его ближайший ближневосточный союзник — Израиль — открыто поддерживает республиканский конгресс в пику «Бараку Хуссейну», как именуют на Земле Обетованной американского президента. А короли Саудовской Аравии и Бахрейна и вовсе позволили себе на днях дерзкий демарш, отклонив приглашение Обамы на американо-арабский саммит в Кемп-Дэвиде.
Важна для Вашингтона и кооперация с Москвой в Сирии, где исламистская коалиция Джабхат ан-Нусра захватывает все новые и новые города, не обращая внимания на удары с американских авианосцев. Да и мирное урегулирование в Йемене, где, несмотря на все ухабы постсоветской истории, по-прежнему сильно влияние Москвы, брать только на себя США не желают.
Но если в феврале эти вопросы Белый дом еще мог обсуждать с Москвой с позиции силы, то нынешние переговоры в Сочи явно проходят совсем в иной тональности. Не зря Сергей Лавров назвал их «чудесными», а Financial Times, известная своими взвешенными оценками, еще до завершения переговоров объявила их «дипломатической победой Москвы».
Детали переговоров неизвестны, и вряд ли они станут известны в ближайшее время, но даже из крайне обтекаемых ответов Керри на брифинге, состоявшемся вечером 12 мая, можно сделать вывод, что американцы отступают с занятых ранее непримиримых позиций. Отвечая на вопрос российского журналиста о заявлениях Петра Порошенко, пообещавшего, что Украина «освободит» Донецкий аэропорт, Керри предостерег президента Украины от любых силовых операций, «потому что Минские соглашения тогда окажутся под серьезной угрозой и мы будем весьма озабочены возможными результатами таких действий».
Наивно было бы думать, что Порошенко может позволить себе какие-то самостоятельные, не согласованные с вашингтонскими кураторами, действия. Поэтому истинный смысл слов Керри заключался в том, чтобы показать: в Вашингтоне готовы сбросить обороты конфронтации, которая привела не к ослаблению России, а к переформатированию ее внешнеполитического курса.
Другой вопрос — выгодно ли это России.
Всё зависит от того, на каких условиях мы будем договариваться с американцами о нормализации отношений. Если от нас потребуют слишком многого — например, сдать сирийского лидера Башара Асада (намек на это прозвучал в словах Керри о «политическом переходе власти» в Сирии), то, возможно, лучше и не договариваться.
Нынешний визит госсекретаря США на берега Черного моря — не более чем жест примирения. Но жест вынужденный, продиктованный не доброй волей Вашингтона, а изменившимися политическими реалиями. Насколько готовы будут принять эту изменившуюся реальность все без исключения центры силы в политических элитах США — вопрос отдельный. Вряд ли с новыми правилами игры согласятся, скажем, неоконы, которые, как полагают, стоят за эскалацией украинского конфликта.
Однако новый баланс сил во многом выбивает почву у них из-под ног, укрепляя позиции «реалистов» и сторонников «рокфеллеровского республиканизма». Что, в свою очередь, дает надежду на развязывание многих запутанных международных узлов, включая и украинский.
Читайте далее: http://izvestia.ru/news/586461#ixzz3aZYvARdg
