Переименование ФСБ в КГБ, запрет иностранных слов в рекламе, запрет на пользование энергосберегающими лампами, перекрашивание Кремля в белый цвет, переименование российских областей в губернии, введение налога на полеты за границу, изменение дизайна сторублевой купюры – это далеко не полный список странных инициатив думцев. Охотный ряд как будто поразила какая-то неведомая болезнь, превращающая образованных и обеспеченных людей в чудаков, которым мешают шпильки или лампы. Причем если раньше источником резонанса служили политически мотивированные запретительные меры, то сейчас происходящее лишается налёта политизированности и всё больше походит на сатиру.

Депутат Госдумы Вячеслав Тетёкин поведал секреты механизма внесения абсурдных предложений в ходе обсуждения законопроектов в российском парламенте.

«СП»: - В чём причина, на ваш взгляд, появления различных абсурдных законодательных инициатив, вроде перекрашивания Кремля и запрета на ношение шпилек?

- Депутаты под грядущие избирательные кампании должны нарабатывать узнаваемость. Она нарабатывается по-разному, в том числе методом скандалов. Но скандал – вещь обоюдоострая, ведь узнаваемость может быть и со знаком минус. Депутаты даже не скандалят, а ведут себя эпатажно, привлекая внимание. И все начинают обсуждать – «а идея-то не совсем бредовая, в ней есть рациональное зерно». И в течение двух-трех дней подобная инициатива оказывается в центре внимания прессы.

На самом деле, как правило, никакой инициативы нет. Появляется идея, но не законопроект. Есть фракции, у которых это дело поставлено на поток. Ощущение, что сидят какие-то «умники», которые специализируются на выдумывании инициатив, которые привлекают не столько внимание общественности, сколько СМИ. Примерно раз в неделю, например, у ЛДПР появляются такие идеи, все начинают обсуждать – «да это невозможно», а сами члены фракции утверждают – «мы всего добьемся», «будем бороться». Так вот, замысел в том состоит, чтобы предложение обсуждалось, а инициаторы получали свою популярность в средствах массовой информации. Ничего больше за этим обычно не следует.

«СП»: - А сами инициаторы скандальных предложений за кулисами Госдумы как-нибудь обсуждают свои идеи, хвастаются ими?

- Да зачем! В голову приходит идея, потом проводится пресс-конференция или «круглый стол». Утверждается, что есть намерение сделать то и то. При этом, подчёркиваю, задачи вносить законопроект как таковой нет, ведь это очень трудоёмкая вещь. Вот и вся стратегия.

Иной позиции придерживается один из инициаторов самого скандального предложения депутат Роман Худяков, несколько месяцев назад потребовавший убрать с купюры номиналом в 100 рублей изображение обнажённого Аполлона на крыше Большого театра в Москве.

«СП»: - Роман Иванович, расскажите, пожалуйста, как появляются в Госдуме различные скандальные проекты? Неужели перекрашивание стен Кремля или создание в Крыму госкомитета по виноградарству и виноделию и назначение его главой Жерара Депардье является первоочередной государственной задачей?

- Я не могу отвечать за других депутатов. Расскажу, откуда я беру свои законодательные инициативы. Я курирую весь Центральный федеральный округ от партии ЛДПР, недавно выступал также в Татарстане, в Крыму и Севастополе. Я регулярно встречаюсь со своими избирателями, в прошлом году, например, объехал всю Тамбовскую область, а ещё Калужскую. Могу утверждать, что законодательная инициатива у депутата рождается после общения со своими избирателями. Когда ты проводишь в зале встречу с людьми, то граждане задают очень много вопросов и выдвигают множество предложений. Если электорат волнует какая-то тема, то на пленарном заседании и в своих комитетах мы просто обязаны озвучивать поступившие идеи. Все законы, все поправки рождаются только после общения с избирателями. Надеюсь, что и остальные депутаты точно также выражают мнение своих избирателей.

«СП»: - А идея изменения дизайна сторублевой купюры, на которой изображена статуя Аполлона, у вас возникла точно также, после общения с избирателями?

- Знаете, я, может быть, никогда и не увидел бы у Аполлона данный предмет, если бы не пришел к своему ребенку в школу. Когда я пришел, то обратил внимание, что девочка и мальчик первого, может, второго, класса, рассматривают на подоконнике сторублевую купюру. И когда я проходил мимо, то услышал, как девочка закричала: «Ну, я же тебе сказала, что это пенис!». Я был шокирован. Маленький мальчик покраснел, а девочка тыкала пальчиком и показывала на сторублевую купюру. Когда я пришел домой, то взял сторублевку, посмотрел и увидел то, что меня сильно возмутило. Это ненормально, что наши маленькие дети в школах занимаются такими вещами – рассматривают купюры и обсуждают, что болтается и что торчит. Я считаю, что мы должны подвести наше законодательство к тому, чтобы не было проколов и ошибок, которые случаются.

Политолог и управляющий партнер Агентства стратегических коммуникаций Олег Бондаренко:

- Вообще вопрос дискуссионный. Если что-то интересно обществу, то об этом надо говорить. Парламент для того и существует, ведь это место для дискуссий. С другой стороны, если политики несут какой-то бред, то, скорее всего, избиратель запомнит…

Совершенно иной точки зрения придерживается ведущий эксперт Фонда исторической перспективы Павел Святенков:

- Все скандальные инициативы нужны для одного – для провоцирования раскола общества и для скандалов в социальных сетях. Люди дежурно ссорятся из-за подобных инициатив, кто-то поддерживает и находит рациональное зерно, кто-то с отвращением отстраняется. Громкие общественные скандалы - не новость в мировой истории, вспомним хотя бы дело Дрейфуса, расколовшее французское общество.

Но данная технология каждый день создает множество малых «дел Дрейфуса», раскалывает «общественность» и не дает оппозиции объединиться против власти.